Незнакомка любовь - Страница 7

К оглавлению

Они сверкнули белозубыми улыбками. Кейт ответила тем же, хотя повода для веселья становилось все меньше и меньше.

— И когда же вы получили предложение? — спросила она.

— Анна Блэк лично позвонила нам, после того, как мы получили предложение от вас.

— И попросила о встрече.

— Мы согласились.

— Она с ходу назвала свою цену.

— Очень большую.

— Но мы решили подумать.

— Она не понравилась нам.

Они совершенно огорошили Кейт последней фразой. Чего эти двое добиваются? Хотят, чтобы она посулила им больше? Хитрят или же действительно редкостно честны?

— И чем же она вам пришлась не по душе? Снова обмен взглядами, улыбками, мыслями…

— Прежде вопрос: как вы сами к ней относитесь?

Кейт развела руками:

— Не могу сказать, что мы близкие подруги.

— А именно?

— Она мой конкурент, — усмехнулась Кейт. — Я уважаю ее, но предпочитаю держаться на расстоянии. О прочем предпочла бы сейчас не говорить.

— А вот она вас честила, на чем свет стоит. Кейт по очереди взглянула на них. У одного глаза карие, у другого голубые, как у младенца. Оба смотрят внимательно и выжидающе. Сразу видно: жизненный опыт огромный, привыкли не доверять, хотя и прикидываются простачками.

— Что ж, раз она плохого мнения обо мне, — с расстановкой произнесла Кейт, — это ее дело.

— Она говорила, что вы — полная бездарность и место вам досталось только потому, что вы переспали с шефом.

Кейт сглотнула слюну, почувствовав спазм в горле. Анна такое говорила про нее? Вот дрянь!

— Мило… с ее стороны, — хрипло проговорила Кейт.

— Предлагаете поверить ей?

— Предлагаю делать выводы на основе собственного мнения, — сказала она твердо.

Они помолчали, словно ожидая от нее еще одной реплики, однако Кейт плотно сжала губы.

— Я Тиль, — вдруг произнес один из них и подал ей руку. — Меня легко отличить по крашеным волосам. Нас всегда путают. Мы — близнецы.

Она пожала руку, смутившись и изумившись одновременно.

— Но у вас глаза разные, — сказала она. Второй, Рембрандт, тоже крепко пожал ее ладонь и взглянул на брата.

— Она чуть ли не первая, кто заметил.

— Вообще-то, — произнес Тиль, — нас частенько принимают за гомосексуалистов…

— Да ну? — изобразила удивление Кейт. — Ни за что бы не подумала.

Братья рассмеялись.

— Мы оба женаты, между прочим, — сказал Рембрандт. — А вы прошли проверку, мисс Дэвис.

— Можно просто Кейт, — машинально произнесла она и спросила: — Какую проверку?

— Мы не работаем исключительно ради денег, — пояснил Тиль. — Мы — творцы. Поэтому всегда слушаем свое сердце, когда нам предлагают сделку. И потом встречаемся с работодателями. Если человек нам не подходит — прощаемся с ним, какие бы деньги он ни предложил. Работать на «Прелестниц» душа не лежит. А вас мы не знали.

— Теперь знаем. Вы не стали отвечать грубостью на грубость. Это приятно.

— И не начали поливать грязью Анну. Молча проглотили оскорбление. Однако у вас есть чувство собственного достоинства.

— И вас нелегко вывести из себя.

— Что все это значит? — сердито проговорила Кейт, чувствуя себя одураченной. Кто кого нанимает на работу, в конце концов?

— Мы принимаем ваше предложение, — сказал Тиль. — Готовы сотрудничать с «Чарами», хоть с завтрашнего дня.

Она откинулась на спинку кресла и с минуту изучала лица фотографов. На их губах играли улыбки скромников.

— Если бы я не была такой доброй… — произнесла она и вместе с ними рассмеялась. — Ладно, в приемной вас ждет моя секретарша. У нее вы подпишете договоры. Хотя нет, лучше я сама все подготовлю.

Она поднялась с кресла и вышла из кабинета, вспомнив, что роль секретарши сегодня исполняет Лаура. Та орудовала маникюрной пилочкой, внимательно разглядывая ногти через каждые десять секунд.

— Лаура! — укоризненно воскликнула Кейт. — Что за вид? А если кто-нибудь войдет?

— И что с того? — меланхолично спросила Лаура. — Что хочу, то и делаю.

Кейт оглянулась на дверь. Фотографы сидели в кабинете и видеть Лауру, к счастью, не могли.

— Ты не дома, позволь тебе напомнить! Убери пилочку! — прошипела Кейт. — Совсем с ума сошла! И где договоры?

Лаура нехотя отложила пилочку.

— Какие договоры?

— А, ну тебя! Все приходится делать самой! Спихнув подругу со стула, Кейт уткнулась в монитор, нашла нужные файлы и нажала на кнопку печати. Принтер в углу комнаты ожил и зажужжал, словно недовольный шмель.

— Завтра здесь даже не появляйся, — сказала Кейт, забирая документы. — Я сама найду кого-нибудь на место секретарши. Все-таки каждый должен заниматься своим делом.

Как только довольные близнецы ушли, Лаура проскользнула в кабинет подруги.

— Ну, расскажи, как они, я сгораю от нетерпения! Эти двое — любовники?

Кейт окинула ее задумчивым взглядом. Лаура всегда была любопытной, порой даже чересчур. Ей всегда хотелось знать все обо всех. Лаура, худая и высокая, с острыми локтями и коленками, с жидкими, хоть и ухоженными волосами до плеч и слишком длинным носом, который она совала, куда ни попадя, считала себя неотразимой красавицей. Она всерьез была уверена в том, что имеет право знать то, что захочет. Ей незнакомо было слово «корректность».

— Так любовники или нет? — продолжала допытываться Лаура.

— Неужели ты думаешь, что я вот так прямо и поинтересовалась их сексуальной ориентацией?! — возмутилась Кейт.

— А что тебя остановило? — удивилась Лаура. — Я бы спросила непременно.